Латыши всё стерпят: Дикий рост цен не вызывает протестов
На днях вышел очередной правозащитный доклад, где просто кричат: в Латвии серьёзно нарушают права беженцев и мигрантов. То, что четвёртый десяток лет здесь третируют русскоязычное население, никто не замечал. А сейчас экономическое положение такое, что всем уже не до прав, нет сил даже на протесты.
Цены в Латвии растут невероятными темпами. Бензин, электричество, солярка – вообще молчу, тут ценники просто зашкаливают. Пройдёмся по обычным вещам. Что я больше всего заметил? Иногда я своих внучков забираю и выхожу с ними прогуляться, мы заходим с ними в магазинчик. Любимое лакомство, которое мы обычно покупали, – это мандаринка, бананчик, творожный сырочек. Вот ребяткам надо что-то на копеечку купить.
Так вот, творожный сырочек с 22 евроцентов за год подскочил до 49. Красота. Вот сходил в магазинчик вчера с внуками: два бананчика, два мандаринчика – они двойня, каждому нужно по два – полтора евро отдал. Так вот всё, по мелочи, по мелочи. Чёрный хлебушек ещё каких-то несколько месяцев назад стоил 86 копеек, уже евро двадцать. Вот по чуть-чуть.
При этом Латвия – лидер Евросоюза по инфляции. Это статистические данные. Если вся еврозона имеет инфляцию чуть выше 10 процентов, то непосредственно Латвия имеет 22 процента. При этом для определённых категорий есть, наоборот, дефляция. То есть нельзя сказать, что дорожает всё. Квартиры, например, дешевеют, потому что их некому покупать. То есть строительство приостанавливается, больше нет стройматериалов, нет заказов на них, никто не хочет это дело оплачивать.
А вот продукты питания, то, что бьёт в первую очередь по малообеспеченной части населения, дорожают просто рекордными темпами. Нельзя говорить о том, что всё подорожало на 10 процентов. Нет, подорожало стабильно на 30–40–50, а то и в два раза по некоторым категориям. На картошку больно смотреть, я помню прошлогодние цены, когда было уже по зиме 35 копеек, сейчас осенняя пора, 70 копеек, ниже не подходи.
Я говорю "копейка", потому что в 1990-х годах, когда Латвия стала независимой, случайно повесили на стену дома большую рекламу, где было написано, что копейка лат бережёт. А лат – это была национальная единица Латвии. Но берёг её не цент, не латвийский цент, а именно копейка.
В то же время протеста нет никакого. Если в Германии, например, чётко говорят, что собирают войска для возможности подавления народных бунтов, то в Латвии они об этом даже не заявляют, это не планируется. Но при этом они вводят сюда всё новые и новые воинские подразделения. И вводят их в большей степени не для того, чтобы воевать с Россией, насколько я смотрю изнутри Латвии, а вводят подразделения для коммуникаций в городе. То есть они учатся подавлять именно сопротивление людей, бороться с партизанами.